Я, наполнив его слова, сказал бы, что жизнь каждого человека сентиментально и в тоже время весёлая. То есть, жизнь - трагикомедия. Трагическая сторона жизни толкает человека в пропасть безнадёжности и отчаяния. А другая половина дарить надежду на завтрашней день и помогает человеку преодолеть трудности, избегать от явного самоубийства. По этому что бы то не случилось с человеком он должен искать и найти хотя бы из далека крохотной мякоть радости чтобы не заблудится и не утонуть в туманном океане человеческого горе и несчастье так, как это делаю я.

После трагических событий в Андижане, мне пришлось покинуть страну, где я родился, жил и вырос. Никогда я не предполагал, что мне придется идти на это, окажусь беженцем, и буду скитаться по белому свету в поисках убежище, в изгнание, страдая в месте своей семьей. До приезда семьи я жил один в окраине города Бишкека. Случилась так , однажды мне позвонил мой давнейшей, поэт и журналист, так как и я, по воли судьбы оказавшийся беженцем Юсуф Расул.

- Вулкан ака, Кудрат Бободжан скоро уедет в третью страну и квартира его освободится. Не лучше ли вам, если будете жить освободившийся квартире, - спросил он.

Я согласился и переехал к Кудрату Бобожану. Ранее думал, что , у этого журналиста трудный характер и мне казалось, что довольно тяжка найти с ним общий язык. Убедился - мои чувства обманули меня. Оказался совсем не так.

Мы с поэтом и журналистам Кудратом Бобожаном быстро подружились. Он человек довольно весёлый, с открытой душой и с чувством юмора. Готовим вместе и вместе сядим за стол. Свободные время, я бы сказал, у беженца больше чем у кого-либо. Развлекаем себя рассказывая друг другу смешные истории, которых мы пережили, анекдоты, а иногда приходилось веселится в обществе других беженцев. То есть, в компании Узбекистанцев, вынужденно проживающих в Бишкеке.

Была вечернее время, однажды Кудрат говорит:

-Вулкан ака , в шкафу есть мука которую выделенный со стороны ООН. А может попробуем спечь чего ни будь, хотя бы домашней лепешки.

Согласился. А то делать? Все равно живем, проводя время напросто. Мы принялись за работу. Сначала в кастрюлю налили воду, с молоком и туда положили определённую порцию муки. После размещения у нас появился тесто, не знали конечно, чем бы назвали её наши жены, если увидят это. Мы опять клали муку. Кудрат стал обрабатывать тесту. В это время пол кухни обсыпался мукою. Руки, одежды, волоса и лицо Кудрата была похоже, как разбрызгали его мукою. В этот момент он больше был похож на старого мельника который только что вышел из мельницы.

- Дай сюда, кто так готовит тесту?

- Да вы не мешайте мне, и лучше подайте сливочное масло, - упрямствует Кудрат.

- За чем ?

- Как зачем ? Добавим в тесто, вкусно будет.

Я подал ему сливочное масло. Он добавляет и перемешает его в тесто и не думает даже остановится. Обрабатывая тесто, введет себя как главный хирург, бут то бы обращается к своему ассистенту, который просит то скальпеля, то зажимы и прочие инструменты.

- Дайте мне сахарный песок.

Подаю ему сахарный песок.

- Что ещё? - спрашиваю.

- Дайте сметану, кефира, чайную соду и вялый изюм.

Он не забывает, добавит в тесто майонеза. Я подаю, все, что он просит. Кудрат размешивая все, что подал ему. Задумался глядя на меня:

- А что ещё туда можно положить? - спрашивал он и сам находит не достатку:

- Мы забыли добавить яйцо. Падайте яиц.

Кудрат разбивая скорлупы яиц, разбавил содержимое в тесто и перемешал. После чего он долго кулаками обработал смесь. Когда тесто была готова мы разрезали её на две части придавая вид лепешки. Чеканив вилкой, положили в духовку газовой плиты. Наконец пришёл долгожданный, исторический момент. Исторический потому что, мы оба были не умелыми в дела кухни, и оно как бы была похоже открытию нового строго в нашей жизни. Кудрат приоткрыл духовку так осторожно, словно как картёжник выглядывает медленно и осторожно на краешек колоды карт. Чувствовали приятный запах. Мы надеваем на руки рукавицы строителей и волнением, осторожно вытаскиваем лепешку, которой больше напоминает пирога.

Оно у нас получился можно сказать на ура. Мы его положили на стол и не забыли назвать наше творение: "Супер хлеб". Это был не хлеб, а произведение искусство. Потом по мусульманскому обычаю произнося вслух "Бисмилахир рохманир рохийм" мы отламывали хлеб и попробовали. Попробовали, глядя друг на друга, и вдруг громко засмеялись. «Грамотеями» кухонного искусства была забыта добавить соль. Мы смеялись долго. От смеха слеза наворачивались на глазах. Мы смеялись на какое-то время, забывая о страданиях, о преследованиях на Родине, о тоске по ней и о нашей общей горе -изгнание из родных мест.

А в это время на улице шёл снег. За окном кружились на холодном ветре Бишкекской зимы снежинки. Как рой белых мух, всё толще и толще покрывая ветвей задумчивых берёз, безлюдные улицы вечернего Бишкека и крыши домов.

Халдар Вулкан,
журналист и поэт. (Халдарбай Абдусаломов)
9 июня 2006 года